ещё...

вот...

Поттер must die



Детская книга была эпосом, а эпос обернулся трагедией



О пятой книге "Гарри Поттер и Орден Феникса", которую читатели ждали намного больше, чем предыдущие, ходили упорные слухи, что она никогда не будет закончена - дескать, Роулинг исписалась. Очередную книгу мы получили, но это уже не тот Гарри Поттер, к которому мы успели привыкнуть. Нет, фабула и сюжет остались прежними. Изменения прошли глубже - изменился сам жанр книги. Точнее, нам показали ее подлинный жанр.



Массовые читатели считали и продолжают считать книгу приключенческим романом вроде романов Толкина. Литературоведы поначитаннее увидели в книге современную модификацию романов воспитания 19 века (как, например, "Эмиль" Ж.-Ж. Руссо или любимые Роулинг Дж.Остин и Ч.Диккенс). Но до сих пор никто не заметил, что на самом деле "Гарри Поттер" отнюдь не вариация на тему "Давида Копперфильда". На самом деле четыре первых книги были классическим эпосом.



История Гарри Поттера построена по эпической схеме «принца в изгнании». Принц рождается в благороднейшей семье, в раннем детстве лишается отца (нередко убитого его собственным дядей, занявшим престол), теряет все, что имел, скитается в изгнании и забывает о своем происхождении. Посланник из родной страны открывает ему истину о том, кто он такой, принц постигает свое истинное предназначение, растет и мужает, наконец, собирает все силы, возвращается домой, свергает узурпатора и правит после этого долго и счастливо ко всеобщей радости.



Именно так, например, выстроены все "королевские саги" древних викингов. И совсем не потому, что все скандинавские короли лишались трона в юности - а потому, что королю было неприлично иметь иную биографию, нежели биографию эпического героя. Эпос древен, как пирамиды. "Принц в изгнании" появился в литературе едва ли не при ее рождении: первым записанным примером этой истории является библейская "Книга Исхода", независимо этот же сюжет появляется в древней Греции в виде истории Тезея. Последний раз в современном искусстве сюжет "принц в изгнании" был реализован в 1994 г. в мультфильме "Король-Лев".



Все то же самое было и в первых книгах "Поттера". Сирота Гарри открывает параллельный мир волшебников и свое истинное место в этом мире как главного соперника вселенского архизлодея, сражается с Вольдемортом - сперва в виде теней и воплощений, затем лицом к лицу. Избранность от рождения (как некогда Одиссей, Гарри носит шрам, по которому его узнают), ключевое, почти мистическое значение героя для судеб мира, жесточайшие и бескомпромиссные нравственные выборы, составлявшие костяк сюжета - все это характерные признаки эпоса.



Эпос не знает полутонов, его герои одномерны. Именно это мы наблюдали в первых книгах, где действовали персонажи "умная Гермиона", "премудрый Дамблдор", "зловредный Малфой", "целеустремленный Блэк", "самовлюбленный Локхарт" и так далее. Несмотря на многие словесные отступления от схематизма, когда доходило до действий, каждый из них выступал в сюжете в одной роли, заданной исходно. Мир волшебников - мир монолитных личностей, где каждый персонаж лелеет "одну, но пламенную страсть". Тому свидетельством изобилие "говорящих фамилий" - разве что один Поттер, пришелец из мира магов, носит не наделенное особым значением имя.



Именно эпичность "Поттера" стала секретом его бешеной популярности у читателей от мала до велика. Будь поттериада цепочкой сиквелов, вряд ли б она получила хотя бы сотую долю того успеха, который ей достался (и который никак нельзя приписать оголтелому маркетингу, как это часто делают - первые две книги Роулинг не рекламировались вообще никак, лишь по итогам продаж второй книги издатели наконец осознали, на какую золотую жилу они наскочили). Правда о Поттере в том, что это на самом деле одна история, изложенная в семи книгах, посвященная одной генеральной теме выбора между добром и злом. "Нет ни добра, ни зла, есть только сила!" - эта фраза еще в конце первой книги позиционировала Вольдеморта как абсолютного антагониста Гарри (и искусителя почти сатанинского масштаба; евангельские мотивы в "Поттере", где христианские аллегории рассеяны в тексте и тут и там, от змея как тотемного символа Слизерина до имени героини Джинни - "Вирджиния", "невинная", заслуживают отдельного рассмотрения, но не сейчас). В отличие от Вольдеморта, для Гарри нравственные ценности - это основа существования, и именно за них и ведется борьба в книгах Роулинг.



Роулинг - мастер, как было принято говорить, художественной детали. В книгах о Поттере нет ненужных описаний, компонентов, упоминаний. Каждая мелочь работает на развитие сюжета. Иногда - несколько книг спустя. Все ружья, развешанные на стенах, у Роулинг рано или поздно выстреливают: если Гарри в первой книге говорит, что якобы видел в волшебном зеркале себя чемпионом по квиддичу, в третьей он им становится, если Дамблдор в светской беседе упоминает неожиданно увиденную комнату, через книгу эта комната станет местом действия. Если в начале пятой книги упоминается скульптурная группа, в конце она в буквальном смысле слова оживает. Раньше это назвали бы "нормальной литературой", но после того, как в практику вошли рыхлые бессвязные повествования, провозглашенные новыми стилями, это следует назвать "хорошей литературой".



Успех книги Роулинг - это свидетельство кризиса постмодернизма. "Деконструировав" идеалы и реальности, постмодернизм деконструировал в итоге и самого себя. Люди устали от вечной иронии и пристебываний. Хочется серьезности, хочется прикоснуться рукой к извечному конфликту бытия. Самоуспокоению людей оказались положены пределы свыше: живую душу оказалось невозможно утопить в нравственном релятивизме постмодерна. Это произошло еще до того, как извечный конфликт властно напомнил о себе разрушенными башнями на Манхэттэне. Романы Роулинг и идейно и стилистически стали провозвестниками литературы нового времени, где на смену побегу от реальности придет желание встречать ее грудью, а темный и вялый слог сменит живая и звучная речь.



Но Роулинг удалось больше, чем просто сломить литературный мэйнстрим. Роулинг смогла перешагнуть через уже начатый жанр. И неясно, понравится ли этот поворот читателям.



Если б книга продолжала развиваться по законам эпоса, персонаж Гарри в дальнейшем должен был бы неизбежно возглавить сопротивление сил добра, свергнуть иго Вольдеморта и жить затем в волшебном государстве долго и счастливо. Сопротивление должно было нарастать, борьба ужесточаться, подводя сюжет к решающей битве в последних главах. Эпический жанр неумолим: на пути к победе главный герой должен терять своих друзей, закаляясь сердцем в потерях и лишениях. Практически обречены были такие персонажи, как Дамблдор (уступив место Гарри и дав ему возможность принять на свои плечи всю ответственность за события), Снейп (подлинное искупление в эпосе совершается только ценой жизни), многие другие персонажи второго плана от Люпина до Гермионы могли пасть в неравной борьбе - каждый по своим причинам.



Так представлялось до выхода пятой книги. А затем пятая книга вышла. И черно-белый мир под пером Роулинг вдруг заиграл всеми оттенками серого. В пятой книге меняются практически все образы и характеры. Так же, как официальная волшебная пресса по сюжету превратила Дамблдора из мудреца в маразматика, а Поттера из спасителя в придурка, Роулинг показала почти всех героев другой стороной. То, что Гарри скандалит и лезет на рожон не переставая, еще можно списать на переходный возраст, но как объяснить остальные метаморфозы? Умница Гермиона становится настолько хитрой интриганкой, что доживи она до тридцати лет, быть ей министром магии (чародейским премьером). Недотепа Невилл вырастает в мастера волшебно-боевых искусств. Вечный неудачник Рон обернулся префектом и чемпионом по квиддичу. Возлюбленная Гарри Чо Чанг - плаксой. Отважный Сириус оказался избалованным "золотым мальчиком" и безответственным скандалистом. Его прадед-слизеринец, директор Хогвартса Финеас Нигеллус меняет наше представление о Слизерине как отстойнике школы: перед нами мизантропичный и капризный, но чудовищно умный, надежный и, страсть сказать, доброжелательный индивидуал. Поменялись местами Снейп и папа-Поттер: рыцарь без страха и упрека оказался школьным хулиганом, беспричинно и мерзко издевавшимся над затравленным парией Снейпом. Повернулись к нам не самыми приятными сторонами нечеловеческие расы: кентавры, гиганты, домовые-эльфы. Даже Дамблдор, воплощенное добро, в конце признается в невероятных просчетах и ошибках. Спрашивается, зачем это было нужно Роулинг?



Ответ, кажется, прост. Эпос оказался трагедией. "Эпическая поэзия сходна с трагедией как изображение серьезных характеров" (Аристотель, "Поэтика". Но изображаются эти характеры по-разному. Основное отличие эпоса от трагедии в том, что в эпосе герой творит свою судьбу, а в трагедии он борется с судьбой. Узнав свою судьбу, трагический герой может начать сопротивляться ей, в своей самонадеянности совершив непоправимую ошибку (хамартию, "грех", претерпеть жестокие страдания, а затем принять свой рок и достойно погибнуть. Именно это Роулинг и предложила Поттеру, и поэтому же характеры повернулись к нам другой стороной, показав живущую в каждом из них темную и светлую стороны. Конфликт из внешнего, между партиями света и тьмы, переместился на уровень личности. Борьба Поттера с Вольдемортом из самоцели превратилась в борьбу Поттера с самим собой.



Лейтмотивом, проходящим через всю пятую книгу, является повторяющееся видение Гарри, в котором он бежит по коридору к заветной двери, приближаясь к ней все ближе и ближе. Вплоть до конца книги нас заставляют думать, что это следствие того, что в Гарри пытается вселиться Вольдеморт, стремящийся получить его руками доступ к секретному оружию министерства магии. На самом деле это трагический сюжет ведет его к познанию истины о самом себе - по Аристотелю, "узнавание", ключевой элемент трагедии. В конце пятой книги Гарри открывается его Рок, который и был истинным двигателем событий всех пяти книг. "Мы так похожи с тобой," - говорит Гарри молодой волшебник Том Риддл (будущий Вольдеморт) во второй книге, но в свете финала пятой книги эта фраза звучит куда глубже. Судьбы Гарри и Темного Лорда связаны воедино этой фразой пророчества: "И ни один не будет жить, если умрет другой".



В свете этого поворота периодические появления в романе темы смерти начинают выглядеть иначе. Упоминания мимоходом о том, что смерть не самое страшное, что может приключиться с человеком, оказываются ключевыми для духовного воспитания главного героя. В финале Гарри спрашивает призрака о том, не может ли погибший Сириус (чья смерть вовсе не ключевое, а скорее переходное событие - Сириус уже к середине книги явно не жилец) вернуться назад привидением. Ответ опечаленного призрака "Я испугался смерти … я решил вернуться назад… Я не знаю секретов смерти, Гарри, ибо я избрал свое жалкое подобие жизни вместо нее," - не объяснение судьбы Сириуса. Это предупреждение Гарри о том, что может ждать его впереди.



Как намекает Роулинг, волшебникам, единственным из смертных, после смерти предлагается последний выбор: умереть или жить вечно. Отважные принимают свой рок и "двигаются дальше". Малодушные - возвращаются призраками для вечной не-жизни. Главный же и ничтожнейший трус - Вольдеморт, чья жажда абсолютной власти выглядит всего лишь следствием его подлинного преступления - попытки малодушно избежать и самого этого выбора, достигнув физического бессмертия. "Нет ничего хуже смерти," - кричит Том-Вольдеморт Дамблдору. "Воистину, твоя неспособность постичь, что есть вещи много хуже смерти, всегда была твой величайшей слабостью," - отвечает ему Дамблдор. Это ключ к пониманию всего цикла романов.



Не случайно проходящим через всю книгу символом является феникс - птица, умеющая умирать. Оброненная Дамблдором еще в начале серии фраза "Смерть - не более чем еще одно великое приключение" - больше не заявка на гибель Дамблдора в бою с Вольдемортом в финале эпопеи. Если наша переоценка "Поттера" как классической трагедии (или, возможно, эпической трагедии) верна, то последним выбором, который сделает носитель шрама, будет выбор между собственной жизнью и смертью ради спасения своего мира и своей живой души. Последний и главный выбор человека. "Вот, я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло..." (Втор. 30:15)



Через череду выборов, которые Гарри уже сделал и которые ему еще предстоит сделать, его толкают к главному выбору: выбору смерти. Это не выбор для эпического героя. Это выбор для трагического героя.



Примут ли читатели новую книгу такой? Возможно, многие будут разочарованы, а кто-то не сможет дочитать ее до конца. Но и вести Гарри о возвращении Вольдеморта в пятой книге многие вначале отказались принять.



Может быть, Роулинг не сменила жанр, а на самом деле "Поттер" изначально мыслился как трагедия. Впрочем, есть и еще один возможный поворот: а именно, что трагедия уже завершилась в пятой книге. Допустим, "хамартией" Гарри является безнадежный рейд на министерство магии, в котором гибнет тот самый Сириус, которого Гарри стремился спасти. Тогда искуплением героя можно считать тот момент, когда Вольдеморт в ходе боя с Дамблдором впервые в книге на деле вселяется в Гарри и предлагает Дамблдору убить их вдвоем. В этот момент переполненный болью и раскаянием Гарри в глубине сердца тоже просит старого волшебника убить их, чтобы он мог воссоединиться с погибшим Сириусом - и тем изгоняет Вольдеморта прочь из себя. Но не слишком ли это просто для Роулинг, мастера сюжетных ходов, которая, будучи по образованию филологом-классиком, прекрасно знает, что лучшей трагедией со времен Аристотеля считается трагедия с запутанным сюжетом? И не слишком ли это в духе проходящего времени, страшащегося, как бюрократы из романа Роулинг, встретить лицом к лицу запредельное и неизбежное? Не хотелось бы - как ни пугают грядущие события сюжета. Уже этот роман откровенно страшен. Что будет в следующих?



Да, у Гарри еще есть шанс. Но у Роулинг есть два мощных мотива не оставлять его в живых. Во-первых, тогда ее точно не заставят писать сиквел (Роулинг уже заявляла, что семь книг о Гарри будут единственными), а отбиться от сиквелов и приквелов о жизни Гермионы, Снейпа и прочих ей будет проще.



А во-вторых, если Гарри испугается смерти, главный урок всех книг - что лучше смерть, но смерть со славой, чем бесславных дней позор - пропадет напрасно.



28.07.2003

Юрий Аммосов

Я вернулась!!!

И как только увидела эту фотку...ой!!

Какой Малфой!!!!!

После 1-ого фильма мне он был безразличен, после 2-ого я его заметила. А здесь, да ещё и неприлизанный, да это просто мужчина-красавец!!!!!!Ох, Малфой...

You are Aragorn! You are very romantic, passonate and are willing to stand up for and even die for those who you love.

http://quizilla.com/users/Gumdrop/quizzes/LOTR quiz...a fun one!

Сегодня была с мамой в Кремле(всё-таки вытащила она меня, хотя я сопротивлялась), обратно пока доехала чуть не умерла, в буквальном смысле.

Слабенькая я всё-таки девушка, хотя всегда хочу казаться сильной, прямо таки непробиваемой. Но на самом-то деле оно не так. Я чувствительная, добрая девушка, но мне всегда хотелось быть сильнее...

Хотя в своем окружении, меня действительно считают хладнокровной, стойкой, выносливой...и умной. Мне доверяют, изливают душу, но вот если я захочу излить душу, то не к кому пойти. Хотя я не жалуюсь, я вполне смогу отвлечься сама. Может это и хорошо...

вот уж чего действительно не ожидала...

You got Severus Snape! He's teaches potions, and boy is he hot! He is the best one! You are very VERY lucky. But don't make him mad, things could get rough.

Quick and agile, and probably a little on the small side, you're a Seeker! You're the one person who usually wins or loses the game for your team by catching the snitch, but you don't mind...you'll get that snitch if it kills you.

Eowyn



If I were a character in The Lord of the Rings, I would be Eowyn, Woman of Rohan, niece of King Theoden and sister of Eomer.



In the movie, I am played by Miranda Otto.